История изменений

проблема не в agile или devops, а людях, не знающих как это работает и применяющих не по назначению вещи, в которых они не то, что ничего не понимают, а даже определений не знают.

Ты не понял, о чем я.

Меня тянет блевать от того, что эти три слова встретились в одной фразе. Agile, по первоначальному определению, прежде всего набор инженерных практик, следование которым даст результат предсказуемого качества в предсказуемый срок. Гибкость, адаптируемость.

Но когда проект-менеджер хочет прежде всего палицу для микроменеджмента, то он берет скрам, и начинает им нагибать всю команду, мешая им работать, превращая стендапы в пятиминутки ненависти, а ретроспективы — в комсомольские собрания с попреканием необеспечивших и поношением неблагонадежных.

То есть schedule pressure никуда не девается, ПМы говорят: прекрасно, мы еще и на планировании с документацией сэкономим. Ведь Agile — это когда планировать не надо, да? А тут еще доходят столь любимые метрики для микроменеджмента, стори пойнты превращаются в трудодни, все молятся на burndown chart… И, естественно, тикеты, тикеты. Можешь нихера полезного не сделать, но закроешь 100 тикетов ни о чем, и твое место — на доске почета.

Обо всем этом, впрочем, лучше всего написали сатирики, обличавшие особенности плановой экономики. Новых людей с тех пор не придумали, а по складу ума сегодняшний менеджер проекта — тот же вчерашний завотделом культуры, перевыполняющий план по положительным героям в театральных представлениях.

Например, в одной компании моей команде ставили в пример другую команду, потому что мы набирали «всего лишь» 40 стори пойнтов на две недели, а они — «аж» по 500. Пояснения, что у нас сторипойнты котируются как евро, а у них как зимбабвийские рубли, не помешали менеджерам повыше сравнивать теплое с мягким и смотреть на нас косо. Это тот аджайл, который мы заслужили, и который ты в 95% больших фирм увидишь.

Старанием, собственно, учуявших возможность получения прибыли сертифицирующих фирм, и проект-менеджеров, ринувшихся с головой в Agile (сознательно пишу с большой буквы), мы имеем то, что когда этот термин произносится, прежде всего имеется в виду извращенная методология, а не то, что там в виду имели в 2001 те, кто манифест придумал.

проблема не в agile или devops, а людях, не знающих как это работает и применяющих не по назначению вещи, в которых они не то, что ничего не понимают, а даже определений не знают.

Ты не понял, о чем я.

Меня тянет блевать от того, что эти три слова встретились в одной фразе. Agile, по первоначальному определению, прежде всего набор инженерных практик, следование которым даст результат предсказуемого качества в предсказуемый срок. Гибкость, адаптируемость.

Но когда проект-менеджер хочет прежде всего палицу для микроменеджмента, то он берет скрам, и начинает им нагибать всю команду, мешая им работать, превращая стендапы в пятиминутки ненависти, а ретроспективы — в комсомольские собрания с попреканием необеспечивших и поношением неблагонадежных.

То есть schedule pressure никуда не девается, ПМы говорят: прекрасно, мы еще и на планировании с документацией сэкономим. Ведь Agile — это когда планировать не надо, да? А тут еще доходят столь любимые метрики для микроменеджмента, стори пойнты превращаются в трудодни, все молятся на burndown chart… И, естественно, тикеты, тикеты. Можешь нихера полезного не сделать, но закроешь 100 тикетов ни о чем, и твое место — на доске почета.

Обо всем этом, впрочем, лучше всего написали сатирики, обличавшие особенности плановой экономики. Новых людей с тех пор не придумали, а по складу ума сегодняшний менеджер проекта — тот же вчерашний завотделом культуры, перевыполняющий план по положительным героям в театральных представлениях.

Старанием, собственно, учуявших возможность получения прибыли сертифицирующих фирм, и проект-менеджеров, ринувшихся с головой в Agile (сознательно пишу с большой буквы), мы имеем то, что когда этот термин произносится, прежде всего имеется в виду извращенная методология, а не то, что там в виду имели в 2001 те, кто манифест придумал.