История изменений

Судя по описаниям изначальных планов, с которыми они начинали большинство романов с 1960-х, троллинг у них стабильно проваливался. Сюжет «Обитаемого острова», «Трудно быть богом» и ряда других произведений начинался с «карикатурный комсомолец садится в лужу» и по мере написания эволюционировал в то, что мы знаем и любим. Вместо изначальной задумки каждый раз получался героический персонаж, ведомый единственно правильной коммунистической идеей, и несмотря на явные его провалы идея выглядела верной. Когда они пытались критиковать коммунизм эзоповым языком, это получалось настолько иносказательно, что просто отсутствовало. Когда им запрещали печататься — запрещали по совсем другой причине, чтобы отдать квоты кому-то другому. В «Белом ферзе» Стругацкие, наконец, решили тупо, открытым текстом, сказать, что коммунизм — нежизнеспособная утопия. Написать удалось всего с десяток страниц.

Негодные из них борцы с режимом.

Судя по описаниям изначальных планов, с которыми они начинали большинство романов с 1960-х, троллинг у них стабильно проваливался. Сюжет «Обитаемого острова», «Трудно быть богом» и ряда других произведений начинался с «карикатурный комсомолец садится в лужу» и по мере написания эволюционировал в то, что мы знаем и любим. Вместо изначальной задумки каждый раз получался героический персонаж, ведомый единственно правильной коммунистической идеей, и несмотря на явные его провалы идея выглядела верной. Когда они пытались критиковать коммунизм эзоповым языком, это получалось настолько иносказательно, что просто отсутствовало. Когда им запрещали печататься — запрещали по совсем другой причине, чтобы отдать квоты кому-то другому. В «Белом ферзе» Стругацкие, наконец, решили тупо, открыты текстом, сказать, что коммунизм — нежизнеспособная утопия. Написать удалось всего с десяток страниц.

Негодные из них борцы с режимом.