История изменений

Хорошие, годные ворзражения. Принимаю.

По квалиа. Речь идет о феноменальном сознании, трудность проблемы которого состоит в том, что у него очень разнообразное поведение, относительно которого вообще стоит вопрос о его вычислимости. Даже если оно вычислимо, компактная форма (когнитивная архитектура) неизвестна, и нам приходится довольствоваться лишь языковыми аппроксимациями феноменальных отчетов, которые не отличаются компактностью (плохо сжимаемые строки). Объекты объектно-ориентированных языков программирования, в свою очередь, — это хорошо сжимаемые строки. Обычно это просто автоматы с небольшим количеством состояний. Или автоматы с (небольшой) памятью. Плохо сжимаемым строкам у нас соответствуют структуры данных, которые уже имеют не-объектную семантику, т.е. мы не говорим в узком смысле об их поведении, состоянии и идентичности.

И вот между хорошо сжимаемыми строками и плохо сжимаемыми строками есть концептуальная пропасть. Такие математические объекты промужуточного класса сложности в обычных языках программирования никак не представлены. На столько, что 99.9% прочитавших это вообще не поймут, о чем это я сейчас тут говорю. Слепая зона.

Сейчас есть два кандидата на это место — некоторые нейронные сети и сжатые структуры данных. Последние могут выступать как первые. Например, сжатые пространственные деревья могут использоваться для многомерного поиска/классификации. Короче, там много чего интересного появляется.

Возвращаясь к твоему примеру выше:

Наблюдатель «я» – объект класса «человек». «вижу» – объект событие.

Это, конечно, можно назвать объектной декомпозицией феномнальной расстановки. Именно пытаются работать когнитивные архитектуры. Но, если говорить в теоретико-информационном ключе, в рамках классической объектной парадигмы произойдет потеря существенной части поведения таких объектов. А попытка всё же впихнуть это поведение в обычные объекты приведет к быстрому их «распуханию» до физически нереализуемых размеров.

По описательной сложности.

Зависит. По Вашей же ссылке указано, что объективная (не зависимая от наблюдателя) Колмогоровская сложность невычислима. При этом для конкретного программиста для любой строки всегда существует наименьшая программа, которую он смог придумать для вывода этой строки.

К.С. невычислима, но она аппроксимируема сверху, причем проблема остановки тут на практике не мешает. Поэтому-то мы и можем программировать.

Важный момент в том, что К.С. не может быть существенно уменьшена никакими формальными преобразованиями, и изначально сложные строки будут сложны в любой системе описания, что я и имел в виду под независимостью от наблюдателя.

С точки зрения психологии, «субъективно сложные» объекты могут быть как просты, так и сложны в колмогоровском смысле. Тогда как сложные в колмогоровском смысле объекты будут субъективно сложны всегда.

Описательная сложность неуничтожима, и всегда будет прорываться в виде того или иного «бардака». Всё, что мы можем тут сделать, это перевести её в «данные» (код как данные — привет, Лисп!) и работать с нею уже как с данными, т.е. как с плохо сжимаемыми строками (дата-платформы и всё такое).

Вот это я называю дата-ориентированным дизайном языка.

Хорошие, годные ворзражения. Принимаю.

По квалиа. Речь идет о феноменальном сознании, трудность проблемы которого состоит в том, что у него очень разнообразное поведение, относительно которого вообще стоит вопрос о его вычислимости. Даже если оно вычислимо, компактная форма (когнитивная архитектура) неизвестна, и нам приходится довольствоваться лишь языковыми аппроксимациями феноменальных отчетов, которые не отличаются компактностью (плохо сжимаемые строки). Объекты объектно-ориентированных языков программирования, в свою очередь, — это хорошо сжимаемые строки. Обычно это просто автоматы с небольшим количеством состояний. Или автоматы с (небольшой) памятью. Плохо сжимаемым строкам у нас соответствуют структуры данных, которые уже имеют не-объектную семантику, т.е. мы не говорим в узком смысле об их поведении, состоянии и идентичности.

И вот между хорошо сжимаемыми строками и плохо сжимаемыми строками есть концептуальная пропасть. Такие математические объекты промужуточного класса сложности в обычных языках программирования никак не представлены. На столько, что 99.9% прочитавших это вообще не поймут, о чем это я сейчас тут говорю. Слепая зона.

Сейчас есть два кандидата на это место — некоторые нейронные сети и сжатые структуры данных. Последние могут выступать как первые. Например, сжатые пространственные деревья могут использоваться для многомерного поиска/классификации. Короче, там много чего интересного появляется.

Возвращаясь к твоему примеру выше:

Наблюдатель «я» – объект класса «человек». «вижу» – объект событие.

Это, конечно, можно назвать объектной декомпозицией феномнальной расстановки. Но, если говорить в теоретико-информационном ключе, в рамках классической объектной парадигмы произойдет потеря существенной части поведения таких объектов. А попытка всё же впихнуть это поведение в обычные объекты приведет к быстрому их «распуханию» до физически нереализуемых размеров.

По описательной сложности.

Зависит. По Вашей же ссылке указано, что объективная (не зависимая от наблюдателя) Колмогоровская сложность невычислима. При этом для конкретного программиста для любой строки всегда существует наименьшая программа, которую он смог придумать для вывода этой строки.

К.С. невычислима, но она аппроксимируема сверху, причем проблема остановки тут на практике не мешает. Поэтому-то мы и можем программировать.

Важный момент в том, что К.С. не может быть существенно уменьшена никакими формальными преобразованиями, и изначально сложные строки будут сложны в любой системе описания, что я и имел в виду под независимостью от наблюдателя.

С точки зрения психологии, «субъективно сложные» объекты могут быть как просты, так и сложны в колмогоровском смысле. Тогда как сложные в колмогоровском смысле объекты будут субъективно сложны всегда.

Описательная сложность неуничтожима, и всегда будет прорываться в виде того или иного «бардака». Всё, что мы можем тут сделать, это перевести её в «данные» (код как данные — привет, Лисп!) и работать с нею уже как с данными, т.е. как с плохо сжимаемыми строками (дата-платформы и всё такое).

Вот это я называю дата-ориентированным дизайном языка.

Хорошие, годные ворзражения. Принимаю.

По квалиа. Речь идет о феноменальном сознании, трудность проблемы которого состоит в том, что у него очень разнообразное поведение, относительно которого вообще стоит вопрос о его вычислимости. Даже если оно вычислимо, компактная форма (когнитивная архитектура) неизвестна, и нам приходится довольствоваться лишь языковыми аппроксимациями[.i] феноменальных отчетов, которые не отличаются компактностью (плохо сжимаемые строки). Объекты объектно-ориентированных языков программирования, в свою очередь, — это хорошо сжимаемые строки. Обычно это просто автоматы с небольшим количеством состояний. Или автоматы с (небольшой) памятью. Плохо сжимаемым строкам у нас соответствуют структуры данных, которые уже имеют не-объектную семантику, т.е. мы не говорим в узком смысле об их поведении, состоянии и идентичности.

И вот между хорошо сжимаемыми строками и плохо сжимаемыми строками есть концептуальная пропасть. Такие математические объекты промужуточного класса сложности в обычных языках программирования никак не представлены. На столько, что 99.9% прочитавших это вообще не поймут, о чем это я сейчас тут говорю. Слепая зона.

Сейчас есть два кандидата на это место — некоторые нейронные сети и сжатые структуры данных. Последние могут выступать как первые. Например, сжатые пространственные деревья могут использоваться для многомерного поиска/классификации. Короче, там много чего интересного появляется.

Возвращаясь к твоему примеру выше:

Наблюдатель «я» – объект класса «человек». «вижу» – объект событие.

Это, конечно, можно назвать объектной декомпозицией феномнальной расстановки. Но, если говорить в теоретико-информационном ключе, в рамках классической объектной парадигмы произойдет потеря существенной части поведения таких объектов. А попытка всё же впихнуть это поведение в обычные объекты приведет к быстрому их «распуханию» до физически нереализуемых размеров.

Зависит. По Вашей же ссылке указано, что объективная (не зависимая от наблюдателя) Колмогоровская сложность невычислима. При этом для конкретного программиста для любой строки всегда существует наименьшая программа, которую он смог придумать для вывода этой строки.

К.С. невычислима, но она аппроксимируема сверху, причем проблема остановки тут на практике не мешает. Поэтому-то мы и можем программировать.

Важный момент в том, что К.С. не может быть существенно уменьшена никакими формальными преобразованиями, и изначально сложные строки будут сложны в любой системе описания, что я и имел в виду под независимостью от наблюдателя.

С точки зрения психологии, «субъективно сложные» объекты могут быть как просты, так и сложны в колмогоровском смысле. Тогда как сложные в колмогоровском смысле объекты будут субъективно сложны всегда.

Описательная сложность неуничтожима, и всегда будет прорываться в виде того или иного «бардака». Всё, что мы можем тут сделать, это перевести её в «данные» (код как данные — привет, Лисп!) и работать с нею уже как с данными, т.е. как с плохо сжимаемыми строками (дата-платформы и всё такое).

Вот это я называю дата-ориентированным дизайном языка.