История изменений

Человек переплюнет, как нефиг делать.

Верно. Исполнение музыки — процесс столь же творческий и столь же важный, как и её сочинение. Шедевры рождаются в сотрудничестве композитора и исполнителя.
Взять хотя бы штрихи. Наверное, все слышали про стаккато, нон легато и легато, но ведь у каждого штриха есть десятки (если не сотни) разновидностей, отличающихся иногда совершеннейшими, на первый взгляд, мелочами, однако влияющими на характер всего произведения. Чуть-чуть мягче атака или чуть-чуть резче снятие — и уже по-другому воспринимается. Умелый исполнитель может применять всё это к месту, исходя из своего понимания композиторского замысла, а машина — нет. Даже если заложить в машину сто разновидностей одного штриха, у неё не хватит интеллекта применить именно то, что в данном случае будет более уместно.
То же можно сказать и о динамике, и об агогике. В природе всегда есть ритм, но он никогда не стучит с машинной точностью, поэтому наш слух воспринимает драм-машину, как нечто неестественное и чужеродное. Она не цепляет, не заводит, в отличие от живого барабанщика. Я уже не говорю о рубато — для него хорошие мозги нужны, и вкус и самоконтроль.
Никогда компьютер не достигнет в исполнении музыки того, чего достигает любой хотя бы средний музыкант-человек.

Человек переплюнет, как нефиг делать.

Верно. Исполнение музыки — процесс столь же творческий и столь же важный, как и её сочинение. Шедевры рождаются в сотрудничестве композитора и исполнителя.
Взять хотя бы штрихи. наверное все слышали про стаккато, нон легато и легато, но ведь у каждого штриха есть десятки (если не сотни) разновидностей, отличающихся иногда совершеннейшими, на первый взгляд, мелочами, однако влияющими на характер всего произведения. Чуть-чуть мягче атака или чуть-чуть резче снятие — и уже по-другому воспринимается. Умелый исполнитель может применять всё это к месту, исходя из своего понимания композиторского замысла, а машина — нет. Даже если заложить в машину сто разновидностей одного штриха, у неё не хватит интеллекта применить именно то, что в данном случае будет более уместно.
То же можно сказать и о динамике, и об агогике. В природе всегда есть ритм, но он никогда не стучит с машинной точностью, поэтому наш слух воспринимает драм-машину, как нечто неестественное и чужеродное. Она не цепляет, не заводит, в отличие от живого барабанщика. Я уже не говорю о рубато — для него хорошие мозги нужны, и вкус и самоконтроль.
Никогда компьютер не достигнет в исполнении музыки того, чего достигает любой хотя бы средний музыкант-человек.