Современная экономика немыслима без компьютеров, и Ким Чен Ын, который провел значительную часть своей молодости за границей, в Швейцарии, отлично это понимает. Однако компьютерные технологии в первую очередь являются технологиями информационными и в таком качестве представляют потенциальную угрозу для режима. Главная проблема – это огромное отставание КНДР по уровню жизни от своих соседей, прежде всего от единоплеменной Южной Кореи. В северокорейском руководстве опасаются, что распространение знаний о внешнем мире в сочетании с развитием коммуникаций внутри страны может создать условия для массовых протестных выступлений.
Казалось бы, у этой проблемы есть простое решение – отказаться от компьютеризации, информационных сетей и даже, возможно, сотовой связи. В конце концов, Северная Корея благополучно существовала без этих технических чудес не одно десятилетие и вполне могла бы существовать дальше. Но у Ким Чен Ына другие планы. Он осознает, насколько опасными могут быть информационные технологии для его власти, но он также понимает, что без этих технологий невозможно будет вывести страну из нынешней нищеты.
Поэтому Ким Чен Ын решил пойти на эксперимент: он пытается создать в Северной Корее такую информационную среду, которая была бы максимально контролируемой, но при этом создавала условия для экономического развития. Причем речь идет о развитии по рыночной модели – в отличие от своего отца Ким Чен Ын знает, что в современном мире у рыночной экономики нет реалистичных альтернатив.
Вопреки распространенному убеждению в КНДР имеется немалое количество компьютеров, сотовых телефонов и прочей электронной техники, причем ее количество стало быстро расти именно в годы правления Ким Чен Ына, когда экономика стала постепенно выходить из кризиса.
Сотовые телефоны появились в Корее еще в декабре 2008 года, когда начало работу совместное предприятие с египетской компанией Orascom. Строго говоря, первая попытка создать местную сотовую сеть произошла еще раньше – в 2002 году с помощью компаний из Таиланда. Но первая попытка ни к чему не привела: в 2004 году все сотовые телефоны, находившиеся в собственности частных лиц, были конфискованы, хотя созданная при участии тайцев сеть продолжала работать и обслуживать несколько сотен высших чиновников, которым телефоны оставили.
Вторая попытка оказалась не в пример удачнее, так что сейчас в Северной Корее имеется более 4 млн абонентов. Реальное количество пользователей несколько ниже, так как действующие тарифы предусматривают очень высокую цену за дополнительное – сверх основного лимита – время, и те пользователи, кто собирается говорить много и подолгу, предпочитают приобретать несколько телефонов.
Теоретически гражданин КНДР может иметь только один сотовый телефон, но на практике этот запрет легко обходится с помощью подставных лиц, на имя которых регистрируются дополнительные аппараты и SIM-карты. Реальное число пользователей близко к трём миллионам, что означает наличие сотового телефона в каждой второй семье в стране.
Аппараты, продаваемые в КНДР, имеют корейскую маркировку и софт на корейском языке, и официально утверждается, что они произведены в Северной Корее. На самом деле это не так – в лучшем случае речь идет о сборке на месте из китайских комплектующих, а в некоторых случаях сами аппараты целиком изготавливаются в Китае по северокорейскому заказу. Впрочем, в Северной Корее всегда была сильна традиция приписывать своей промышленности достижения других стран – в свое время там часто сдирали таблички с оборудования, импортированного из СССР.
Однако нельзя использовать сотовые аппараты для того, чтобы смотреть иностранные фильмы или слушать музыку. С 2013 года все телефоны оборудованы специально разработанной операционной системой, которая запрещает пользователю открывать видео-, аудио- и текстовые файлы, которые не имеют специальной «подписи».
Такую «подпись» выдают компетентные организации, подтверждая таким образом, что файл является идеологически приемлемым и не содержит тех сведений, которые простым людям знать не полагается. У «правильно произведенных файлов» с идеологически безупречным контентом такая подпись имеется, а у остальных файлов, в том числе и созданных вашими знакомыми, ее нет – и, соответственно, открыть такие файлы с обычного северокорейского смартфона нельзя.
Такой же подход применяется и к персональным компьютерам, число которых в Северной Корее приблизилось к миллиону. Большинство компьютеров ввозится из Китая: во всех приграничных китайских городах сейчас есть магазины, которые специализируются на продаже подержанных компьютеров северокорейским покупателям.
С 2013 года начался перевод всех компьютеров страны на операционную систему «Пульгын пёль» («Красная звезда»), которая создана на базе Linux, но специально разработана так, чтобы увеличить информационную непроницаемость страны. Правда, пока этот перевод часто саботируется владельцами компьютеров, поэтому все компьютеры подлежат обязательной регистрации, после чего к пользователю может нагрянуть внезапная инспекционная проверка. Так что рано или поздно все с большой долей вероятности переключатся на «Красную звезду».
Главная особенность «Красной звезды» – уже упомянутая система подписей, которая в полном объеме действует с 2014–2015 годов. Компьютер не открывает файл с видео-, аудио- или текстовыми материалами, если этот файл был создан на другом компьютере и не имеет электронной пометки-«подписи», удостоверяющей идейную безопасность и чистоту материала. Получить такую пометку в частном порядке невозможно, она делается при изготовлении файла уполномоченной на то правительственной организацией.
Это означает, что корейцам сейчас приходится постепенно отвыкать от сформировавшейся у них в последние годы привычки смотреть иностранные (в первую очередь – южнокорейские) фильмы с USB. Означает это также и невозможность обмениваться документами с коллегами и знакомыми – составленная на другом компьютере справка или бухгалтерская ведомость не открывается. Пока выход находят в том, чтобы использовать иные операционные системы, чаще всего какую-нибудь из версий Windows.
В руководстве КНДР, похоже, осознают эту проблему и даже разрабатывают вариант, как ее со временем решить. Постепенно документооборот будет, скорее всего, переключаться с неконтролируемых USB-накопителей, на которые несознательные граждане могут записать что угодно, на куда более контролируемый обмен через сеть и официально одобренные мессенджеры. Подразумевается, что за файлами, которые будут циркулировать в северокорейском интранете, можно будет осуществлять полноценный цензурный контроль.
Другая особенность «Красной звезды» заключается в том, что система делает периодические скриншоты монитора и потом хранит их долгое время. Удалить эти скриншоты обычный пользователь не может. Цель очевидна – чтобы представитель компетентных органов мог проверить, не использовался ли компьютер для просмотра запрещенного контента.
И т.д.
